Телохранитель - Страница 18

Ты очень нужен мне здесь. Точнее, не мне, а Мэрион, поскольку речь идет об ее безопасности. Мне бы хотелось, чтобы рядом с ней сейчас был человек, которому я могу доверять целиком и полностью.

Ориентируйся на два-три месяца, может, и меньше.

Если ты согласен, то с Фарнхемом я сумею договориться — пусть эта сторона вопроса тебя не тревожит. В любом случае — позвони мне.

Твой…» — хорошо знакомая Рэю подпись по вычурности не уступала вензелю.

Кроме письма, в конверте была карточка с написанным от руки номером сотового телефона.

Последние пять лет, с тех пор как Рамсфорд был назначен послом США в Италии, общение Рэя с ним ограничивалось поздравительными открытками на праздники да редкими звонками. Точнее, звонил он Ри, но иногда наталкивался на сенатора — тот был неизменно любезен, спрашивал, как дела, и приглашал во время отпуска приехать в Италию.

Последний раз он разговаривал с Ри всего неделю назад — ни о какой грозящей ей опасности она не упоминала, болтала в основном о своих университетских делах. Что же могло случиться?!..

Сверяясь с карточкой, Рэй набрал номер. Рамсфорд ответил после первого же звонка, сказал: «Это ты? Подожди, я сейчас…» и через минуту заговорил уже свободнее.

Разговор был коротким: Рэй сказал, что приедет, скорее всего, послезавтра — Рамсфорд еще раз подтвердил, что об отпуске и о билетах он может не беспокоиться. Рэй попытался спросить, что случилось, но сенатор ответил коротко: «Все при встрече» и повесил трубку.

Он был человеком дела: уже через час Рэя вызвал к себе Фарнхем — исполнительный директор «Т&Т». Был чрезвычайно любезен. И — удивлен, настолько, что даже не пытался скрыть искры любопытства во взгляде.

Да, разумеется, двухмесячный отпуск ему будет предоставлен, никаких проблем! С завтрашнего дня? Ах, с послезавтрашнего — хорошо, пусть будет с послезавтрашнего.

— Я и не предполагал, что вы сын сенатора Рамсфорда, — напоследок вопросительно протянул Фарнхем — не удержался все же.

— Приемный, — вынужден был пояснить Рэй.

О том, что он имеет какое-либо отношение к Рамсфорду, никто из сослуживцев до сих пор не знал. Не потому, что Рэй чего-то стыдился или боялся, а просто не хотелось рассказывать про бросившую его мать. Да и ту, давнюю историю с аллигаторами лишний раз вспоминать не хотелось; если кто-то порой любопытствовал, где он ухитрился так изуродовать руку, Рэй обычно отвечал коротко: «Несчастный случай».

К концу дня очередной курьер привез ему билет — в бизнес-классе, с открытой датой вылета. Рэй тут же позвонил в авиакомпанию и забронировал себе место на самолете, вылетающем завтра вечером, таким образом в Риме он должен был оказаться уже послезавтра утром. Из головы не шел разговор с Рамсфордом — нотки напряжения в его голосе, облегчение, когда он услышал, что Рэй приедет…

Домой Рэй вернулся поздно — надо было привести в порядок дела. Рассказал обо всем Луизе, и… он предполагал, что она будет недовольна, но не ожидал столь бурной реакции. Она была категорически против его отъезда, вплоть до скандала с криками и оскорблениями. Вплоть до угрозы развода.

Не то чтобы она так уж скучала по нему или нуждалась в его постоянном присутствии — нет, дело было совсем в другом.

Гарвуду, начальник службы безопасности «Т&Т», уже исполнилось шестьдесят пять, и он частенько мечтательно поговаривал о домике на берегу озера, о рыбной ловле… Когда именно он уйдет на пенсию, и кто станет его преемником — один из двух заместителей или кто-то со стороны — было пока неизвестно.

Конечно, у Рэя был шанс после ухода Гарвуда подняться по служебной лестнице, но весьма сомнительный, если учесть, что второй заместитель, Стив Балкин, работал в «Т&Т» на четыре года дольше. Тем не менее Луиза вбила себе в голову что для него это единственная возможность сделать карьеру и сейчас он должен, что называется, «рыть носом землю», показывая себя на работе с наилучшей стороны, а вовсе не шляться по Европам.

Она повторяла это снова и снова, то со злостью, то со слезами в голосе, уговаривала позвонить Рамсфорду и отказаться. Вначале Рэй пытался ей что-то объяснить, потом, осознав, что ее это только еще больше заводит, тоскливо терпел и отмалчивался.

Объясняй — не объясняй, она все равно не хотела понимать то, что для него было само собой разумеющимся: что есть вещи куда важнее карьерных соображений и в сложившейся ситуации он просто не может не поехать.

В последнее время они вообще плохо друг друга понимали…

Со своей будущей женой Рэй познакомился, когда учился в Куантико. Луиза работала официанткой в небольшом ресторанчике, где он имел обыкновение ужинать.

Рослая, хорошенькая и приветливая девушка с белокурыми волосами чем-то сразу напомнила ему его мать. По возможности Рэй стал садиться за ее столик, и через неделю она уже улыбалась ему, как старому знакомому, подсказывала, что сегодня лучше взять вместо рагу мясной хлеб — он получился на редкость удачно, и, не спрашивая, приносила вино вместо излюбленного местными завсегдатаями светлого пива.

Но скорее всего их знакомство осталось бы шапочным, если бы не случайное происшествие. Как-то вечером один подвыпивший посетитель, когда Луиза проносила мимо него тяжелый, нагруженный тарелками поднос, хлопнул ее по заду — звонко, от души. Девушка дернулась, попыталась обернуться — поднос вылетел у нее из рук и с грохотом обрушился на пол; осколки тарелок и ошметки еды разлетелись, усыпав ноги сидевших за столиками людей.